Коллаген индуцированный артрит это

В течение многих лет существовало мнение, что ревматоидный артрит (РА) не только исключительно болезнь человека, но и не поддается даже приближенному экспериментальному моделированию. Со временем стало очевидным, что у животных могут быть вызваны различные модели хронического артрита, многие из которых обнаруживают некоторые общие с РА клинические и морфологические черты. Более того, спонтанный хронический артрит у мышей линии MRL/1 оказался тождественным ревматоидный артрит по наиболее существенным проявлениям, в том числе иммунологическим.

Анализ этих артритов у животных весьма полезен для объективного суждения о патогенетических механизмах при воспалительных заболеваниях суставов у человека. Кроме того, данная патология у экспериментальных животных может быть адекватным объектом для предварительной апробации и сравнительной оценки различных методов антиревматической терапии.

Модели артрита

Ниже рассмотрены наиболее существенные модели хронического артрита у экспериментальных животных.

Адъювантный артрит развивается у крыс через 15—20 дней после подкожного введения классического адъюванта Фрейнда или его различных вариантов. Артрит длится в течение месяцев и поражает несколько групп суставов — в основном голеностопные и предплюсневые, несколько реже суставы пальцев и хвоста.

Встречаются внесуставные проявления в виде увеита и баланита, что в определенном смысле позволяет рассматривать адъювантный артрит так же, как модель синдрома Рейтера. Гистологически характерны пролиферативный синовит, инфильтрация синовии нейтрофилами, лимфоцитами и особенно быстро пролиферирующими макрофагами, периостит; возможно развитие анкилозов голеностопных и межпозвонковых суставов.

В патогенезе особая роль принадлежит клеточным иммунным реакциям. Адъювантный артрит может быть пассивно вызван у неиммунизированной здоровой крысы путем переливания ей живых лимфоцитов из грудного протока, селезенки или лимфатических узлов больного животного. Весьма интересно, что удаление лимфоцитов из грудного протока, как и назначение антилимфоцитарного глобулина, приводит к уменьшению воспалительного процесса в суставах. Показательно также, что если в течение первых 5 дней после введения адъюванта Фрейнда удалить регионарные (по отношению к месту инъекции) лимфатические узлы, то артрит не развивается.

В то же время гуморальные иммунные реакции в отличие от РА отчетливо не выражены: уровень иммуноглобулинов не повышен, ревматоидный артрит не обнаруживается.

Стрептококковая модель артрита вызывается у крыс однократным внутрибрюшинным введением стерильного водного раствора фрагментов клеточной стенки стрептококка. В течение 2 дней после инъекции возникает острый артрит с последующим хроническим течением и склонностью к ремиссиям. Характерны эрозивные изменения суставов и стойкие фиброзные контрактуры. Синовиальная оболочка инфильтрирована макрофагами, лимфоцитами и нейтрофилами.

Основным патогенным фактором в развитии этого артрита признается комплекс пептидогликанов и полисахаридов. Полагают, что этот комплекс вызывает продукцию макрофагами веществ (возможно, типа интерлейкина-1), стимулирующих синовиальные клетки к выработке активатора плазминогена. Активированный плазмин в свою очередь активирует латентную коллагеназу и фактор Хагемана, что приводит к деградации хряща и синовиту.

Действительно, у крыс с развившимся артритом в тканях сустава были обнаружены компоненты клеточной стенки стрептококка, которые могли послужить пусковым фактором воспаления. Необходимо подчеркнуть в то же время, что в синовиальной жидкости больных РА и другими ревматическими заболеваниями подобные стрептококковые продукты не были найдены.

Антигенная модель артрита вызывается у кроликов путем однократной подкожной сенсибилизации их белковым антигеном (фибрин, яичный альбумин, бычий сывороточный альбумин) и последующей — через 2—3 нед — инъекции этого антигена в один или несколько суставов. При этом артрит развивается только в тех суставах, в которые были сделаны разрешающие инъекции. При гистологическом исследовании обнаруживают гиперплазию синовиоцитов, инфильтрацию синовии плазматическими клетками и лимфоцитами наряду с образованием лимфоидных фолликулов с зародышевыми центрами, формирование паннуса и костных эрозий.

Рассматриваемый тип экспериментального артрита характеризуется значительным нарастанием местного синтеза иммуноглобулинов плазмоцитами воспаленной синовии, что определенно сближает его с ревматоидным артритом. У кроликов, однако, причиной этого является сравнительно длительное сохранение антигена (чужеродного белка) в суставной полости; у больных РА аналогичный антиген не установлен. Оба заболевания имеют еще одну сходную черту — отложение в поверхностных слоях суставного хряща иммуноглобулинов и СЗ (у животных при этом обнаруживают также соответствующий антиген).

В развитии антигенного артрита определенное значение имеют и клеточные иммунные реакции. Так, синовиальные тканевые культуры от кроликов с артритом почти в 80% случаев вырабатывали один из типичных лимфокинов — фактор, тормозящий миграцию макрофагов, который часто обнаруживается и при ревматоидном артрите; соответствующие культуры от больных подагрой (взятой как пример неиммунного заболевания) продуцировали этот лимфокин только в 8%.

Коллагеновый артрит представляет собой экспериментальную модель, в которой в качестве антигена используется гомологичный или гетерологичный нативный коллаген II типа. Через 2 нед после подкожного введения его эмульсии в неполном адъюванте Фрейнда у 40% животных возникает артрит, продолжающийся до 2 мес и приводящий к деструктивным изменениям суставов, а также к стойким фиброзным контрактурам и костным анкилозам. Примечательно, что нативный коллаген I или III типа или денатурированный коллаген II типа не способны вызвать артрит.

Заболевание сопровождается развитием как клеточных, так и гуморальных иммунных реакций по отношению к коллагену II типа. Артрит может быть пассивно вызван у неиммунизированных животных путем введения им лимфоидных клеток или сыворотки от больных особей. Основным патогенным фактором считаются антитела к коллагену II типа, относящиеся к классу IgG. Установлено, что уровень этих антител, как и чувствительность к развитию коллагенового артрита, контролируется генами иммунного ответа (1г), входящими в основной комплекс генов гистосовместимости и гомологичными человеческим генам локуса DR.

Рассматриваемая модель артрита представляет особый интерес в связи с тем, что у больных РА с наличием антигена HLA-DR4 также имеются признаки иммунной реакции относительно коллагена.

Артрит у мышей линии MRL/1, несмотря на то что вначале его предполагали использовать как модель СКВ (в связи с наличием в крови антител к двуспиральной ДНК), является лучшей моделью РА. Его уникальная особенность в том, что у мышей данной линии он возникает спонтанно, а не вызывается искусственно.

Артрит развивается у животных в возрасте 3—4 мес, а в 5—6 мес (незадолго до смерти) бывает ярко выраженным. В суставном экссудате содержатся фибрин, нейтрофилы и лимфоциты; происходит пролиферация синовиоцитов, синовия инфильтрирована лимфоцитами и плазматическими клетками. Характерны формирование паннуса и эрозирование суставного хряща. С помощью электронной микроскопии обнаруживают тесный контакт макрофагов с лимфоцитами и плазмоцитами, что наблюдается также у больных ревматоидным артритом.

Еще более существенно, что приблизительно у 30% мышей линии MRL/1 обнаруживают подкожные узелки, гистологически аналогичные ревматоидным, у 75% — РФ класса IgM и у многих животных поражение экзокринных желез типа синдрома Шегрена. В крови находят иммунные комплексы IgG—IgGРФ, которые при РА часто сочетаются с васкулитом.

В то же время у мышей линии MRL/1 не удается вызвать коллагеновый артрит, и они не вырабатывают антител к коллагену.

Представляет несомненный интерес сравнение клинических, морфологических и иммунологических признаков рассмотренных артритов у экспериментальных животных и РА (табл. 3.1).

Из таблицы видно, что спонтанный артрит у мышей линии MRL/1 настолько близок по основным чертам ревматоидному артриту, что может рассматриваться не только как модель хронического воспаления суставов, но и как модель именно РА. В то же время анализ искусственно созданных экспериментальных моделей артрита показывает, что в основе их многих патологических проявлений, служащих одновременно и принципиальными чертами РА, лежит иммунный механизм.

К этим проявлениям относятся хроническое (и нередко рецидивирующее) течение, возможность множественного поражения суставов, инфильтрация воспаленной синовии иммунокомпетентными клетками, формирование паннуса, образование хрящевых и костных эрозий, фиброзных контрактур и анкилозов. Обращает внимание, что данный клинико-морфологический симптомокомплекс развивается в ответ на введение различных веществ, обладающих антигенными свойствами или способностью усиливать иммунные реакции (адъювант Фрейнда). Своеобразно, что при всех моделях, кроме собственно антигенного артрита, не требуется ни классической иммунизации (используется всего одна инъекция), ни введения вещества непосредственно в сустав.

Таблица 3.1. Сопоставление принципиальных проявлений ревматоидного артрита и экспериментальных хронических артритов у животных (по R. Silver и N. Zvaifler, 1985)

Признаки	Артрит
Признаки	ревматоидный	адъювантный	антигенный	стрептококковый	коллагеновый	у мышей линииMRL/1
Клинические
Спонтанность развития	+	—	—	—	—	+
Периферический артрит	+	+	+	+	+	+
Спондилоартрит	—	+	—	—	—	—
Узелки	+	—	—	—	—	+
Синдром Шегрена	+	—	—	—	—	+
Увеит	—	+	—	—	—	—
Баланит	—	+	—	—	—	—
Морфологические
Синовит с инфильтра
Цией мононуклеара
Ми	+	+	+	+	+	+
Паннус	+	+	‘ +	+	+	+
Костный анкилоз	+	+	+	—	+	—
Иммунологические
Ревматоидный фактор	+	—	—	—	—	+
Антитела к коллагену II типа	±	+	—	—	+	—

В связи с этим особенности описанных выше артритов у животных могут быть использованы при анализе патогенеза ревматоидного артрита, к чему мы будем обращаться в дальнейшем.

Иммуногенетика ревматоидного артрита

Роль наследственности в развитии РА признается в течение десятилетий. Первоначально это мнение базировалось как на отдельных клинических наблюдениях, так и на целенаправленных семейных исследованиях.

J. Lawrence (1967) установил, что среди родственников больных РА это заболевание, удовлетворяющее клиническим критериям, встречается в 2 раза чаще, чем в популяции, а при использовании также рентгенологических критериев — в 3 раза чаще. Учащения случаев заболевания среди родственников пациентов с серонегативным ревматоидным артритом не наблюдается. О существенной роли генетических факторов в развитии сер позитивного РА свидетельствует высокая частота его конкордантности среди близнецов, причем у монозиготных близнецов о гораздо выше (32%), чем у дизиготных (9%).

Супруги больных РА заболевают им не чаще, чем в контроле, что опровергает ведущую роль факторов внешней среды в его развитии.

Значение иммуногенетических факторов при ревматоидном артрите впервые было показано благодаря использованию смешанной культуры лимфоцитов. Явления, происходящие в этой культуре при смешении лимфоцитов от двух доноров (т.е. аллогенных лимфоцитов), объединяются понятием «реакция смешанных лимфоцитов» (РСЛ) и заключаются в стимуляции и пролиферации Т-лимфоцитов одного донора за счет стимулирующего влияния лимфоцитов второго донора и, соответственно, наоборот — Т-лимфоциты второго донора стимулируются лимфоцитами первого.

Сущностью этой реакции является распознавание Т-лимфоцитами трансплантационных антигенов, которые представляют собой генетически детерминированные молекулы гликопротеидов, локализующиеся в клеточной мембране. Оказалось, что лимфоциты от больных РА в большинстве случаев дают слабую РСЛ или вообще не обнаруживают взаимного стимулирующего влияния, хотя в реакциb смешанных лимфоцитов с лимфоцитами здоровых лиц взаимное стимулирование происходит обычным образом. Этот факт давал основания для предположения об определенной иммуногенетической общности больных РА.

В дальнейшем было установлено, что больным серопозитивным ревматоидным артритом свойственно частое сочетание с конкретным антигеном комплекса гистосовместимости — HLA — DR4. Этот факт имеет особое значение, поскольку гены локуса DR, кодирующие образование соответствующих антигенов, являются человеческими аналогами известных генов иммунного ответа у животных — генов, которые считаются ответственными за такие иммунорегулирующие функции, как взаимодействие Т и В-лимфоцитов, подавление иммунных реакций, пролиферация Т-лимфоцитов и синтез антител.

Частота HLA — DR4 при серопозитивном РА, по данным разных авторов, колеблется от 35 до 70%, составляя чаще 50—55% (в общей популяции частота этого антигена около 20—25%). Существенно, что у больных серонегативным PAHLA — RD4 встречается не чаще, чем в контроле, свидетельствуя тем самым, что серопозитивный и серонегативный РА могут рассматриваться как разные заболевания. DR4 в некоторой степени определяет также аутоиммунные реакции по отношению к коллагену.

В семьях с двумя и более больными серопозитивным ревматоидным артритом, каждый из этих больных имеет обычно один гаплотип DR4, т. е. из двух генов локуса DR, имеющихся у каждого человека, в большинстве случаев только один оказывается DR4. Таким образом, в данном случае можно говорить о доминантном типе наследования — наличие даже одного из двух генов данного локуса закономерно сочетается с большей частотой заболевания. В то же время у многих родственников больных РА, унаследовавших тот же гаплотип, заболевание не развивается, что указывает на существование других факторов (генетических или внешних, «средовых»), необходимых для проявления болезни.

Наличие антигена DR4 у значительного числа больных серопозитивным РА отчасти объясняет отсутствие взаимного стимулирования лимфоцитов этих больных в РСЛ, так как данный антиген воспринимается аллогенными клетками, содержащими его, как «свой». Это объяснение, однако, не является исчерпывающим, поскольку у большинства рассматриваемых больных, как указывалось выше, локус DR представлен только одним геном DR4. Второй ген данного локуса, отличный от DR4 (DR1, DR2 и т. д.) и обычно не совпадающий у разных пациентов с ревматоидным артритом, кодирует на поверхности лимфоцитов образование соответствующих антигенов, которые, естественно, у разных больных оказываются различными и, казалось бы, должны вызывать стимуляцию Т-клеток в реакциb смешанных лимфоцитов.

Поскольку этого в большинстве случаев не происходит, можно предполагать, что лимфоциты больных серопозитивным РА обладают пока не расшифрованным свойством тормозить активацию Т-клеток других пациентов с этим заболеванием. Интересно, что ревматоидные Т-лимфоциты слабо стимулируются также лимфоцитами больных рассеянным склерозом, причем независимо от наличия конкретных антигенов группы DR.

Факторы

Приведенные данные указывают на роль наследственных факторов в развитии серопозитивного РА. Однако конкретные пути, которыми реализуются эти факторы, и прежде всего HLA — DR4, пока неясны. R. Winchester (1981) указывает, что на данной иммуногенетической основе могут иметь значение 4 различных гипотетических патогенных механизма.

1. С геном DR4 сцеплен ген иммунного ответа, вызывающий нарушение толерантности к таким собственным антигенам организма, как IgG и коллаген, в связи с чем по отношению к этим антигенам «запускается» аутоиммунный процесс.

2. Сцепленный с DR4 ген вызывает сниженную иммунную реакцию против чужеродных (бактериальных или вирусных) антигенов, что позволяет инфекции развиваться и сенсибилизировать организм больного.

3. Связанные с данным геном общие нарушения иммунной регуляции, вызывающие ослабление функции Т-супрессоров или повышение функции Т-хелперов (по сути дела это вариант первого механизма. — Я. С.).

4. Связанные с этим же геном нарушения клеточной дифференциации, по отношению к которым иммунная патология развивается вторично. Предполагается, в частности, что этот ген в ответ на неспецифические стимулы может обусловить значительную гиперплазию и активацию макрофагов и синовиоцитов, которые также неспецифически привлекают в суставную полость и активируют Т и В-лимфоциты. Последние вырабатывают биологически активные вещества, вызывающие синовит.

Нетрудно заметить, что все перечисленные механизмы сугубо умозрительны и не имеют конкретных доказательств. Поэтому в настоящее время действительно научно обоснованной может считаться только собственно констатация конкретной иммуногенетической закономерности, свойственной серопозитивному ревматоидному артриту, но отнюдь не те процессы, с помощью которых эта закономерность приводит к развитию болезни.

Сигидин Я.А., Гусева Н.Г., Иванова М.М.

Опубликовал Константин Моканов

Источник

На сегодняшний день проблема частоты встречаемости патологических заболеваний, в частности аутоиммунных процессов, является острой как для научных исследований, так и для практикующих врачей. Лечение и диагностика данных процессов достаточно актуальная тема повседневности. Хотя аутоиммунные заболевания относят к редким нозологиям, однако, по разным оценкам, их совокупная встречаемость оставляет 20–25 % среди пациентов с общетерапевтической патологией. Кроме того, распространенные аутоиммунные заболевания, такие как ревматоидный артрит, сахарный диабет 1 типа, системные ревматические болезни, ускоряют течение атеросклероза и приводят к сердечно-сосудистой патологии. Стоит заметить, что частота встречаемости аутоиммунных заболеваний растет, причем, причины роста остаются, по сей день, неизвестны. В норме, иммунные клетки защищают организм от антигенной нагрузки, которая бы нарушала генетическую индивидуальность, тем самым, способствуя, сохранению оптимальной поддержке гомеостаза. Неизвестные причины толкают, иммунные клетки считать собственные клетки чужеродными антигенами и иммунная система начинает их атаковать. Быть может это наследственная предрасположенность, или нечто иное, но иммунные клетки начинают реагировать на нормальные клетки организма выработкой антител, обладающих тропизмом к здоровым тканям. В исходе происходит саморазрушение организма.

Перед собой мы поставили цель: рассмотреть и проанализировать экспериментальные модели различных патологических процессов, в часности был сделан акцент на модели аутоиммунных патологий, таких как ревматоидный артрит, аутоиммунный гастрит, гломерулонефрит и тд.

Для того, чтобы составить обзор экспериментальных моделей, был проведен обзор научной литературы, с помощью ResearchGATE и PubMed, а также рассматривались библиографических списки статей, касающихся, частоты встречаемости, диагностики и развития данных заболеваний.

На основе данного обзора, мы планируем смоделировать аутоиммунный васкулит и проследить структурные изменения органов и тканей при развитии данного патологического процесса.

Ключевые слова: крысы, экспериментальная модель, аутоиммунные заболевания, аутоиммунный васкулит, адъювант Фрейнда.

Today the problem of the frequency of occurrence of pathological diseases, particularly autoimmune diseases is acute both for research and for medical practitioners. Treatment and diagnosis of these processes is vital topic of everyday life. Although autoimmune diseases are rare nosology, but, according to various estimates, their total incidence among patients are about 20–25 % with general therapeutic pathology. In addition, common autoimmune diseases such as rheumatoid arthritis, type 1 diabetes, systemic rheumatic disease, accelerate atherosclerosis and lead to cardiovascular disease. It is worth noting that the incidence of autoimmune diseases is increasing, and the causes of growth remain, to this day are unknown. Normally, immune cells protect body against the antigenic load, which would prejudice the genetic individuality, thus contributing to the preservation of the optimal support of homeostasis. Unknown causes pushing, immune cells regarded as its own cells and foreign antigens the immune system begins to attack them. Maybe it’s genetic predisposition or something else, but immune cells begin to respond to the normal cells of the body the production of antibodies having a tropism for healthy tissues. At the end of the self-destruction of the body it occurs. Unknown causes pushing, immune cells consider its own cells as foreign antigens and immune system begins to attack them.

Our goal was to review and analyze experimental models of various pathological processes and emphasis was placed on the models of autoimmune pathologies such as rheumatoid arthritis, autoimmune gastritis, glomerulonephritis, and so on.

In order to create a review of experimental models, the scientific literature was searched by using PubMed and ResearchGATE, and the reference lists of other articles dealing with the incidence, diagnosis, and development of these diseases.

Key words: rats, experimental model, autoimmune diseases, autoimmune vasculitis, Freund’s adjuvant.

Введение. На сегодняшний день проблема частоты встречаемости патологических заболеваний, в частности аутоиммунных процессов, является острой как для научных исследований, так и для практикующих врачей. Лечение и диагностика данных процессов достаточно актуальная тема повседневности. Хотя аутоиммунные заболевания относят к редким нозологиям, однако, по разным оценкам, их совокупная встречаемость оставляет 20–25 % среди пациентов с общетерапевтической патологией. Кроме того, распространенные аутоиммунные заболевания, такие как ревматоидный артрит, сахарный диабет 1 типа, системные ревматические болезни, ускоряют течение атеросклероза и приводят к сердечно-сосудистой патологии [1]. Стоит заметить, что частота встречаемости аутоиммунных заболеваний растет, причем, причины роста остаются, по сей день, неизвестны. Средишестинаиболее частых аутоиммунных заболеваний преобладают аутоиммунные заболевания щитовидной железы и ассоциированные с ними заболевания, такие как витилиго и аутоиммунный гастрит. Кроме того, к ним относят ревматоидный артрит и псориаз. Суммарная встречаемость этих шести заболеваний не превышает 5 % популяции. Подавляющее большинство аутоиммунных заболеваний относят к редким патологиям, частота которых варьирует в пределах 0,01–0,001 % популяции. Несмотря на достаточно редкую встречаемость, они составляют основную массу аутоиммунных заболеваний. И, наконец, очень редкие аутоиммунные заболевания, встречаемость которых составляет менее 0,001 %, такие как синдром Гудпасчера, катастрофический антифосфолипидный синдром, острые полирадикулоневриты и ряд других протекают тяжело и нередко ведут к смерти больного [2]. Таким образом, врачам практически всех специальностей приходится сталкиваться с аутоиммунными процессами и важно правильно провести дифференциальную диагностику и назначить правильное лечение. Аутоиммунные состояния преобладают в ревматологии, нефрологии, дерматологии, часто отмечаются в гастроэнтерологии, неврологии, пульмонологии и многих других терапевтических специальностях.

Мы рассмотрели экспериментальные модели:

1) ревматоидного артрита,

2) аутоиммунного гломерулонефрита,

3) аутоиммунного нефрита,

4) аутоиммунной язвы желудка,

5) системного васкулита,

6) аутоиммунного энцефалита.

Ревматоидный артрит (РА) — достаточно распространенное (1 % встречаемость) хроническое аутоиммунное заболевание с неблагоприятным исходом. Характеризуется поражение синовиальной оболочки суставов, гиперплазией, с быстрым увеличением объема синовиальной ткани с прогрессирующей деструкцией хрящевой и костной ткани [3]. Используя экспериментальные модели, индуцированные у обычных и генетически модифицированных животных, которые достигают различной степени сходства с болезнью человека, получают ценный инструмент для изучения потенциальных методов лечения [4]. Наиболее распространёнными экспериментальными моделями ревматоидного артрита являются: коллаген-индуцированный, адъювант-индуцированный и пристан-индуцированный [4]. Адъювант-индуцированный артрит (AИA) — одна из старейших экспериментальных моделей, которая используется для тестирования лекарственных препаратов, предназначенных для лечения РА. Длительность исследования — 30 дней. Вид животных — крыса.

Адъювант-индуцированный артрит (АИА) — один из самых старых вариантов экспериментальных моделей, используемых для тестирования лекарственных препаратов, предназначенных для лечения РА. Продолжительность исследования — 30 дней. Вид животных — крыса [5]. Сходство АИА с РА человека заключается в наличии отека конечностей, деградации хрящей, лимфоцитарной инфильтрации воспаленной ткани суставов, утрате их функции, кроме того, отмечается резорбция кости и надкостницы; однако повреждение хряща происходит в меньшей степени, чем у крыс с КИА и у человека с РА [6]. Отличие этой модели от РА заключается в том, что у животных с АИА также страдают позвоночник, желудочно-кишечный тракт, мочеполовые пути, кожа и глаза, что похоже на спондилоартропатии человека [7]. Индукция АИА выполнялась внутрикожной или подкожной инъекцией полного адъюванта Фрейнда (ПАФ), который содержит убитые микобактерии суспензированные в масле [5]. Адъювант может быть введен в основание хвоста или в подушечку одной из лап, что позволяет исследовать острую воспалительную реакцию в месте инъекции, а также иммунологический ответ, который развивается примерно через 9 дней в контралатеральной лапе и различных органах [8].

Коллаген-индуцируемый артрит (КИА) — воспроизводит аутоиммунный артрит путем подкожного введения в основание хвоста эмульгированной смеси 0,2 % раствора бычьего коллагена II типа в 0,1 М уксусной кислоты и полного адъюванта Фрейнда в соотношении 1:1 в дозе 2 мг/кг по коллагену. Через 1 неделю для потенцирования аутоиммунного процесса повторно вводят иммунизирующую смесь в такой же дозе [9].

Экспериментальные модели ревматоидного артрита очень популярны, так как позволяют исследовать влияние различных препаратов, для улучшения лечения данного заболевания [9], а так же они используются для более глубокого изучения самой природы данного патологического процесса [10–12].

Аутоиммунный гломерулонефрит (АГ)— это аутоиммунное заболевание, при котором в почечные клубочки приносятся из крови иммунные комплексы, которые повреждают клубочки, вызывая их воспаление. Хронический гломерулонефрит является наиболее частой причиной хронической почечной недостаточности. Поскольку процесс аутоиммунный, болезнь неуклонно прогрессирует. Чаще встречается у мужчин в возрасте до 40 лет. Это состояние может быть представлено изолированной гематурией и / или протеинурией; или нефритическим синдромом, острой почечной недостаточностью или хронической почечной недостаточностью. Они собраны в несколько различных групп — непролиферирующих или пролиферирующих. Диагностирование образца АГ важно, потому что тактика и лечение отличаются в зависимости от типа [13].

Для индукции АГ животных иммунизировали антигенной суспензией коркового слоя почки. Для получения антигенной суспензии брали белую крысу. Сразу после декапитации почки перфузировали стерильной охлажденной средой 199 до получения равномерного серо- коричневого цвета. Отделив от капсулы, почки разрезали сагитально, выделяли корковый слой, который затем суспендировали в стерильной ступке, затем переносили суспензию в центрифужный стаканчик, добавляя охлажденный физиологический раствор до 10 мл и 1 мг мертиолята в качестве антисептика. Полученную суспензию центрифугировали на холоде 3-кратно по 3 минуты, каждый раз удаляли супернатант и доводили суспензию до 10 мл охлажденным физиологическим раствором. Затем центрифугировали еще раз при 5 000 оборотов в минуту в течение 10 минут. Затем осадок смешивали с 10 мл полного адъюванта Фрейнда. Иммунизацию животных проводили из расчета 100 мкл суспензии на 100 граммов массы тела по следующей схеме: 3- кратно внутрибрюшинно 1 раз в сутки с интервалом между иммунизацией в 1 день; повторно иммунизацию проводили через 3 недели внутрибрюшинно однократно в той же дозе [14].

Аутоиммунный нефрит— актуальная проблема на сегодняшний день в связи с высокой частотой нефрологических заболеваний, которые в большинстве протекают скрытно [15] и клинические проявления часто наблюдаются, при уже запущенных случаях, которые не позволяют практическому здравоохранению оказывать эффективную помощь [16]. К тому же нефропатии являются причиной дисбаланса в других системах, в частности, сердечно-сосудистой и эндокринной и поражения почек возникают при других заболеваниях (печени, сахарный диабет, тяжелого гестоза, коллагенозы и др.) и при патологических состояниях (опьянение, шок, давка синдром) [17].

Для моделирования аутоиммунного нефрита использовались зрелые крысы линии Wistar. Патологию вызывали путём однократного введения крысам в пяти местах (п/к в подмышечные и паховые области, внутрибрюшинно) по 0,2 мл равнодолевой смеси гомогената коркового вещества почки (на 100,0 мг ткани 1,0 мл физраствора) с полным адъювантом Фрейнда [18].

Аутоиммунная язва желудка. Опыт проводят крысах Wistar. Для моделирования язв крысам под эфирным наркозом вводят 1,5 г гомогенизированной слизистой оболочки желудка аллогенного животного в объеме 1,5–2 мл физиологического раствора с добавлением к этой смеси 1,5 мл полного адъюванта Фрейнда. Полученный гомогенат вводится в подкожную клетчатку лапок животного трижды с промежутками в 7 дней. Через 35–40 дней у крыс развивается хроническая язва желудка [19].

Системный васкулит (СВ)— СВ с поражением почек моделируется на крысах путем трехкратного введения крысам в корень хвоста (по 5 мг/кг массы животного) полного адъюванта Фрейнда с почечным антигеном и раствором селезеночной дезоксирибонуклеиновой кислоты крупного рогатого скота, а также в течение трех дней внутрибрюшного введения азида натрия (по 2 мг/кг). Через 14 дней после начала введение однократное введение адъюванта Фрейнда и азида натрия повторяется, но доза их уменьшается вдвое, а спустя еще 7 дней дозу снижают еще вдвое по сравнению со второй. В целом болезнь моделируется на протяжении одного месяца [21].

Аутоиммунный энцефалит (АЭ)— исследование выполняется на крысах. АЭ индуцируется путем активной иммунизации животных энцефалитогенной смесью, приготовленной из гомогената аллогенного спинного мозга с полным адъювантом Фрейнда общим объемом 0,35–0,40 мл в дозе 55–60 мг/100 г массы тела животного. Инъекция осуществляется в подошвенные поверхности задних конечностей [22].

Выводы. Проблема частоты встречаемости патологических заболеваний, в частности аутоиммунных процессов, является острой как для научных исследований, так и для практикующих врачей. Лечение и диагностика данных процессов достаточно актуальная тема повседневности. Хотя аутоиммунные заболевания относят к редким нозологиям, однако, по разным оценкам, их совокупная встречаемость оставляет 20–25 % среди пациентов с общетерапевтической патологией. Кроме того, распространенные аутоиммунные заболевания ускоряют течение атеросклероза и приводят к сердечно-сосудистой патологии. Стоит заметить, что частота встречаемости аутоиммунных заболеваний растет, причем, причины роста остаются, по сей день, неизвестны. Поэтому важно разрабатывать экспериментальные модели, с целью моделирования аутоиммунных процессов. Так как эти модели позволяют глубже понять суть патологического процесса, его влияние на системы органов, органы и ткани, а так же дают возможности для разработки различных методов лечения данных нозологий. Помимо возможности лечения так же исследуются более быстрые и точные методы диагностики. Все модели, которые используются для индукции аутоиммунного патологического процесса, обязательно содержат в себе полный адъювант Фрейнда. Он позволяет вызвать развитие иммунного процесса, а так же увеличить его продолжительность.

На основе данного обзора, мы в дальнейшем планируем испытать экспериментальную модель развития аутоиммунного васкулита.

Литература:

Лапин С. В., Тотолян А. А. Лабораторная диагностика аутоиммунных заболеваний, СПб.: Человек, 2010. — 272 с.: илл.
Мохорт Т. В., Воронцова Т. В., Карлович Н. В. Проблемы эндокринологии, 2005. — 6 с.
Шостак Н. А. Ревматоидный артрит — современный взгляд на проблему //Медицинский совет. № 4. 2012. С. 89–91.
М. В. Громыко, А. И. Грицук. Проблемы здоровья и экологии. № 2. 2012. С. 115–118.
Романко Ю. С., Каплан М. А., Попучиев В. В., Сурова Л. В., Эпатова Т. В. Радиация и риск. Том 23. № 1. 2014. С. 66–77.
Bendele, A. Sustained blood levels of interleukin-1 receptor antagonist in animal models of arthritis / A. Bendele // Arthritis Rheum. — 1999. — Vol. 42. — P. 498–506.
Waksman, B. Immune regulation in adjuvant disease and other arthritis models: relevance to pathogenesis of chronic arthritis / B. Waksman // Scand J Immunol. — 2002. — Vol. 56. — Р. 12–34.
Копьева, Т. Н. Патология ревматоидного артрита / Т. Н. Копьева. — М.: Медицина, 1980. — 208 с.
C. М. Дроговоз, М. В. Зупанец, А. В. Кононенко, Ж. У. Абдурахмонов Антиартритные препараты природного происхождения — альтернатива НПВС. Фармакологія та лікарська токсикологія, № 3 (44)/2015.
А. Н. Гольцев, Е. Е. Ямпольская, М. В. Останков, Н. А. Бондарович Исследование апоптотических процессов в клетках моноцитарно-фагоцитарной системы при развитии адъювантного артрита до и после введения криоконсервированных клеток фетальной печени. Проблемы криобиологии и криомедицины. Том 24. № 3. 2014.
Ульянина Л. Р. Залялютдинова Л. Н. Гайнетдинова А. Н. Сравнительная оценка эффективности экспериментальной терапии адьювантного артрита у крыс новым аминокислотным комплексом лития и метотрексатом. Современные проблемы науки и образования. № 4. 2015.
Каладзе Н. Н., Загорулько А. К., Меметова Э. Я. Функциональное состояние тимуса у больных юра. Современная педиатрия. № 7(47). 2012.
The Nephrotic Syndrome Stephan R. Orth, M.D., and Eberhard Ritz, M. D. N Engl J Med 1998; 338:1202–1211April 23, 1998DOI: 10.1056/NEJM199804233381707.
Коломеец Н. Ю., Аверьянова Н. И., Косарева П. В. Разработка модели хронического гломерулонефрита у белых нелинейных крыс. Современные проблемы науки и образования. № 3. 2012. С. 91–99.
Кривенцов М.А., Куница В.Н., Куница В.В. Новая наука: Теоретический и практический взгляд. № 9. 2016.
Мухин Н. А., Тареева И. Е., Шилов Е.