Людмила гурченко ревматоидный артрит
Был ли другой сценарий?
12 февраля 2011 года, выходя из своего подъезда, Людмила Гурченко поскользнулась и сломала шейку бедра. Эта блистательная дама ушла от нас в 75 лет, но что это за срок для столь харизматичной личности, одно появление которой на экране притягивало зрителей, как магнит?
Людмила Гурченко приняла участие в 96 фильмах. Без сомнений, она бы довела эту цифру до сотни, останься в живых. До рокового перелома актриса была активной, снималась в телепередачах, написала киносценарий, подумывала о режиссерской работе. Быть может, нас ожидали современный вариант «Вокзала для двоих» или новые «Любовь и голуби». Однако сценарий своей жизни она переписать не сумела. Все могло быть иначе, если бы актриса вовремя позаботилась о своем опорно-двигательном аппарате.
Логично предположить, что у Гурченко был остеопороз. Официальная причина смерти — сердечная недостаточность, вызванная тромбоэмболией. Если проще, то произошла закупорка легочной артерии тромбом, в результате чего сердце остановилось. Но характер травмы — перелом проксимального отдела бедра — красноречиво свидетельствует об остеопорозе. Недостаток движения после падений зачастую и приводит к застою крови, нарушается ее свертываемость, увеличивается тромбообразование.
Вероятно, за 1,5 месяца Людмиле Марковне не удалось восстановиться после травмы, не помогла даже операция. Из-за снижения активности нарушился кровоток, сосуды стали закупориваться.
В пользу версии с остеопорозом говорит тот факт, что Гурченко уже серьезно ломала ногу в 1977 году, когда ей было 42 года. Она разбилась на катке (кость разлетелась на 19 осколков) во время съемок фильма «Мама». И это явно не случайность. Судя по всему, ослабление костной ткани началось еще тогда. Обратись она вовремя к врачу по поводу остеопороза, осталась бы жива. Жаль, что даже звезды в нашей стране мало осведомлены о таком опасном заболевании!
А вы знали, что потеря костной массы начинается уже после 30, когда человек еще в расцвете сил? 40 лет — тот рубеж, после которого жизненно важно заниматься профилактикой остеопороза. При этом физкультура и правильное питание — только половина дела, не менее важно следить за уровнем гормонов.
Кстати, дамы астенического телосложения, какой и был у актрисы, входят в группу риска — у них кости особенно тонкие. Осиная талия Леночки Крыловой в исполнении Гурченко из «Карнавальной ночи» поразила всю страну, но эта же необыкновенная стройность сыграла с ней злую шутку.
Еще одним аргументом в пользу того, что у киноактрисы был остеопороз, говорит тот факт, что она страдала ревматоидным полиартритом. А на его фоне часто и развивается опасное заболевание костей.
Как защититься от страшных переломов?
Ежегодно 100 тысяч пожилых людей в нашей стране повторяют судьбу кинозвезды — ломают шейку бедра. Как сообщила Российская ассоциация по остеопорозу, до 50% таких пациентов умирают в течение года после перелома. Остеопороз не зря называют «молчаливой эпидемией» — о заболевании обычно узнают лишь после травмы, а потому так велика роль профилактики.
Причина остеопороза в том, что с возрастом становится меньше половых гормонов, которые необходимы нашим костям, как воздух. В итоге костная ткань становится пористой и непрочной. Именно в гормональном дисбалансе коренится причина данного заболевания, а не в дефиците кальция, как многие думают.
Российские ученые создали средство, позволяющее избежать опасных переломов. Речь об инновационных остеопротекторах группы Остеомед, разработанных профессором, доктором медицинских наук, членом-корреспондентом РАЕ Виллорием Ивановичем Струковым, который более полувека занимается лечением костных заболеваний. Возможно, талантливейшая Людмила Гурченко осталась жива, если бы знала о существовании этих остеопротекторов.
При остеопорозе рекомендуется принимать препарат Остеомед Форте. Его уникальность в том, что в результате приема повышается уровень половых гормонов, необходимых для появления костных клеток. Этому способствует главный действующий компонент — HDBA органик комплекс (адсорбированный трутневый гомогенат). Благодаря этому кальций в форме цитрата, также входящий в препарат, идет на постройку кости, не задерживаясь в сосудах. Третий компонент — витамин Д3, улучшающий усвоение данного минерала. На эту же задачу работает и витамин В6.
Если произошел перелом шейки бедра, от скорости восстановления пациента будет зависеть его дальнейшая судьба. Крылатую фразу «Движение — жизнь» в этом случае нужно понимать буквально, поскольку физическая активность является залогом нормальной работы сердца и здоровья сосудов.
Избежать осложнений после травмы поможет Остеомед Форте. Это натуральное и безопасное средство уже помогло многим людям в нашей стране. Оно способствует скорейшей консолидации перелома, что было доказано исследованиями.
Источник
Вдовец Людмилы Гурченко продюсер Сергей Сенин не продал ни одной вещи супруги после ее ухода и переехал в деревню, чтобы в квартире легендарной актрисы мог разместиться музей. Об этом Сергей Михайлович рассказал в интервью «Известиям» в преддверии 85-летия со дня рождения народной артистки СССР.
Неподражаемая
— Какие мероприятия готовите к юбилейной дате?
— Много лет к важным датам Люси я сам готовил различные мероприятия. В этот раз мои друзья взяли это на себя. Был запланирован большой концерт в Кремле. Отменили. К сожалению, время такое.
Фото: РИА Новости/Евгений Одиноков
— Концерты ведь еще проводятся.
— Дело не в концерте, а в желании увидеть близких людей. Приглашать их на такое массовое мероприятие даже неуважительно по отношению к ним. Небезопасно. К тому же многие из них в возрастной категории 65+.
Но радует то, что в репертуаре Театра Вахтангова появился спектакль «Люся. Признание в любви». Он создан по книгам Людмилы Марковны «Мое взрослое детство», «Аплодисменты». Это музыкальная постановка с живым оркестром. Главную роль исполняет Нонна Гришаева. Премьеру успели показать в марте. А вскоре театр закрыли на карантин. Сейчас спектакль в афише. А 13 ноября, на следующий день после Люсиного юбилея и в день рождения Театра Вахтангова, его вновь сыграют.
— Гришаева сыграла Людмилу Гурченко в спектакле, Юлия Пересильд — в сериале. Спрашивали ли актрисы разрешения, прежде чем работать с таким материалом?
— Естественно, спрашивали, только не актрисы, а продюсеры. Мне очень нравятся эти актрисы. Они абсолютно разные, но обе талантливые. И Нонна, и Юля справились блестяще.
Актриса Нонна Гришаева в сцене спектакля «Люся. Признание в любви» по книгам Л.М.Гурченко «Аплодисменты» и «Люся, стоп!» в постановке режиссера Александра Нестерова на сцене театра имени Евгения Вахтангова
Фото: ТАСС/Сергей Карпухин
— А как вы относитесь к пародиям на Людмилу Гурченко?
— Если это Максим Галкин, мне нравится. А когда в телешоу — нет. Копировать большого артиста ни к чему. Это смешно и грустно одновременно.
Как учил Люсю папа Марк Гаврилович: «Артисту главное выделиться!» А если он подражает, это то же самое, что делать копии картин. А где ты сам?
Уникальный ученик
— У Людмилы Марковны был один режиссерский опыт — она сняла фильм «Пёстрые сумерки» о слепом музыканте, в котором она рассказала историю Олега Аккуратова. Почему она лишь однажды решилась на режиссуру?
— Людмила Марковна никогда не была режиссером по желанию, напротив, всегда от этого отбивалась, отмахивалась. Тогда на съемках «Пестрых сумерек» ушел режиссер, который должен был снимать. Его заменил очень талантливый оператор Дмитрий Коробкин. А Люся, по стечению обстоятельств, просто вынуждена была помогать ему в работе.
Кадр из фильма «Пестрые сумерки»
Фото: Парадиз
— Олег Аккуратов сейчас играет на одной сцене с Гергиевым, Бутманом. Как вам кажется, его судьба состоялась благодаря Людмиле Марковне?
— Олега спасли две женщины — директор и завуч интерната для слабовидящих в Армавире. Люся подхватила и просто понесла его дальше. К сожалению, таких несамостоятельных ребят чаще всего в буквальном смысле списывают. Но директор Александра Кирилловна Куценко научила его держать ложку и вилку, самостоятельно есть, шнурки завязывать.
Благодаря Людмиле Марковне наши друзья отправили Олега в Америку, в специализированную школу, где учились Стиви Уандер, Рей Чарльз. Он произвел такой фурор, что у него брали автографы профессора этой школы. А Олегу тогда было лет 12-13. Ему предлагали остаться в Америке. Но ставили условие — он должен быть как все: играть в футбол, вести хозяйство, заниматься житейскими делами. Они бы обучили его невозможному. Но мальчику это всё было неинтересно. Только музыка. И он отказался. Главным педагогом Олега в России стал гениальный джазовый музыкант, пианист Михаил Окунь.
Если он дал Олегу мощную профессиональную поддержку, то Люся сделала всё, чтобы одаренного мальчика узнали от Петербурга до Благовещенска. Она брала его в свои концерты. Для нее было счастьем работать с ним.
Музей Примадонны
— Вы сделали из квартиры Людмилы Гурченко музей. Не каждый готов расстаться с дорогостоящей недвижимостью в центре Москвы. Почему вы на это решились?
— Может быть, это произошло от того, что у меня даже мыслей таких не возникало. Какой музей? Чтобы его создать, надо тогда все бросить и заниматься только этим. Не всё само собой получилось. Вскоре после Люсиного ухода столько посыпалось звонков от очень крупных музеев Москвы, Петербурга и не только. Все хотели выставлять ее наряды, личные вещи. Я сначала отказывался, как-то было неловко. Но просьбы были настойчивыми. Я сдался. Подумал: в конце концов, есть же музеи Ив Сен Лорана, Марлен Дитрих, почему бы и нет.
Посетительница выставки «Людмила Гурченко», которая открылась в московской галерее «Дом Нащокина» в 2011 году.
Фото: РИА Новости/Сергей Пятаков
Первая большая выставка прошла в Музее Москвы. Она должна была длиться два месяца, а в итоге работала девять. Значит, людям это интересно. Задумался, может, стоит показывать наряды там, где Люся их создавала? Только я решил делать в квартире музей, тут же пошли разговоры: «Ну, всё понятно. Сенин начинает зарабатывать деньги». Какие деньги?! Если на зарплаты сотрудникам музея хватает — значит, хороший был месяц.
— С чего всё началось?
— Люси не стало. Шло время. Однажды зашел в ее гардеробную, там — сотни костюмов! Им цены нет. Не в смысле реальной стоимости, а в том смысле, что из них половина сделана Люсиными руками. Что мне с этим делать? А она эти наряды днями и ночами создавала. Могла взять два платья и сделать из них третье.
К счастью, нашлись музейные работники, которые оценили эти сокровища, а еще — антиквариат, красивые вещи, которые она покупала. И как-то все начало упорядочиваться.
Люся же не была коллекционером, всё приобреталось хаотично. Нравится, есть возможность — покупала. В итоге возникла пестрая коллекция всего, что только может быть. Мне одному в этом было бы не разобраться. Сначала мне помогли просто понять, как всё сохранить. Началась настоящая научная работа, и вдруг я понял, что жить в этой квартире больше не могу.
— Почему?
— Потому что это уже некая лаборатория. Дачу я отдал Люсиной дочке Маше, взял кредит в 5 млн рублей и полностью рассчитался с Машей по вопросам ее наследства. Снял уголок за городом, очень скромный. Потом подумал: «Хорошо. Выставки, которые ездят по стране, имеют большой успех. Может быть, стоит сделать так, чтобы люди приходили домой к Людмиле Гурченко?» И с 2016 года в квартире, где мы жили, открылся музей.
Муж Людмилы Гурченко, продюсер Сергей Сенин и дочь Людмилы Гурченко Мария Королева
Фото: РИА Новости/Евгений Одиноков
— Теперь там проводит свои мастер-классы Александр Васильев.
— Да, иногда к нам заглядывает в гости Саша Васильев, человек очень светлый. И даже может провести экскурсию. Музей существует без всякой поддержки. Но, может быть, оттого, что я не прошу никого об этом? Мне кажется, что за четыре года существования музея могли бы обратить внимание и сказать: «Сергей Михайлович, может, нужна помощь?» Но пока такого не было.
— Неужели ни один музей не захотел вас взять под крыло, сделать своим филиалом?
— Когда я уже стал немного разбираться в том, что происходит, задумался: какой музей мог бы это всё не растерять? Если бы у меня была другая квартира, эту я бы мог отдать в распоряжение, например, Бахрушинскому музею.
Сегодня часть коллекции я передал в Музей Москвы, роскошные костюмы Людмилы Марковны есть в Музее музыки в Шереметьевском дворце в Петербурге. Но самая большая моя радость, что в прошлом году мы с Музеем имени Бахрушина заключили соглашение и более 700 экспонатов я передал им. Это очень важно.
Люся была неисчерпаема во всем. И это видно по ее наследию. Им хочется делиться. Многие ее вещи теперь в различных музеях. Но еще и коллекционерам я передал в дар что-то. Они будут хранить и передавать из поколения в поколение как память о Людмиле Гурченко.
Я знаю случаи, когда родные после ухода близкого человека всё выбросили. С Люсей такого не должно было произойти. Потому что есть что хранить и сохранять.
Посетительницы на открытии выставки «Петербург Людмилы Гурченко» в Музее театрального и музыкального искусства
Фото: ТАСС/Руслан Шамуков
— Как люди могут прийти в музей?
— Найти Музей-мастерскую Людмилы Гурченко можно только через соцсети, там указан телефон. Квартира находится на шестом этаже. Предварительно звонят, записываются. А еще узнают о нас через сарафанное радио.
«Дешевая история»
— Вам нравится то, чем вы занимаетесь?
— Я раньше стеснялся. Столько раз мы были биты с Люсей! Очень я переживал, что меня могут обвинить в меркантильности. Но какая меркантильность, если я живу в деревне, а квартира в центре Москвы открыта для людей — пожалуйста, ходите. И я не зарабатываю на этом. Счастлив оттого, что есть два сотрудника, которые там работают и получают зарплату. А есть еще и волонтеры — они помогают, чем могут.
— Друзья Людмилы Марковны остались в вашей жизни?
— У Люси круг друзей не очень большой. Как говорил Люсин папа, «кровенные друзья» к коллегам по цеху не имели отношения. К сожалению, почти все уже ушли из жизни. Последний настоящий друг — Эльдар Александрович Рязанов. Он был рядом до конца своих дней.
Кинорежиссер Эльдар Рязанов народная артистка России Людмила Гурченко во время церемонии открытия киноклуба «Эльдар», 2005 год
Фото: ТАСС/Наталья Колесникова
— Вы не хотели книгу написать?
— Нет. Это не моя история. Почти всю свою жизнь, включая 2000-е, Люся описала в своих книгах. Мне предлагали. Но я не смогу.
— Как бы вам еще хотелось напомнить о Людмиле Марковне? Может, фестиваль, премия ее имени?
— Ни в коем случае. Это такая дешевая история, на мой взгляд. Что бы еще сделал для памяти Люси? Не знаю. Есть доска на доме, музей существует, памятник на Новодевичьем кладбище — произведение искусства. Зачем? Процесс идет. Это как с кино: люди приходят на фильм, нравится, они счастливы и вновь хотят видеть работы этого режиссера, актеров. Как долго продлится память о Людмиле Гурченко, решат люди, которые так или иначе будут пересекаться с ней в ее многочисленных работах в кино, театре, книгах, музыке.
— Столько цветов на Новодевичьем, сколько у памятника Людмилы Марковны, только у Дмитрия Хворостовского.
— О такой памяти остается только мечтать. Если человек интересен, там будет хоть один цветочек, но каждый день. Даже много лет спустя. Я не задумываюсь о том, что я делаю для нее. Просто делаю. Это потребность. А дальше…
Фото: РИА Новости/Галина Кмит
Жизнь так скоротечна. Казалось, на днях вместе с Римасом Туминасом я проводил в Литву моего друга, композитор Фаустаса Латенаса, а через пять дней позвонили и сказали, что его не стало. Как же всё внезапно. Я об этом думаю постоянно. Никто не готов к смерти. И Люся ушла внезапно. Съела свой любимый хлеб с маслом и сыром и ушла через пять минут. Вот что обидно. Кто-то говорит, что это счастье, что так быстро. А я думал: Господи! Как? Вот же остался еще кусочек бутерброда… А ее нет.
Источник
«Хай усе будут, як люди, а ты вертись, як чёрт на блюди!» — завету любимого отца Людмила Гурченко следовала всю жизнь. И даже придумала сценарий своих похорон, за полгода начав готовить белое платье с вышивкой. 12 ноября ей исполнилось бы 85 лет.
Она должна была стать не такой, как все. Особенной. И у неё это получилось. Приёмная комиссия ВГИКа не знала, как выпроводить энергичную абитуриентку, — поступить Люсе надо было во что бы то ни стало. Она даже мысли не допускала, что вернётся со своим аккордеоном в Харьков. И уже на 3-м курсе проснулась звездой — на экраны вышла «Карнавальная ночь». Поклонники не давали ей прохода — раздирали платья в клочья, выдёргивали серьги из ушей…
Резкий взлёт обернулся болезненным падением. Жить хотелось красиво, а денег не хватало. Гурченко начала ездить с концертами по фабрикам и заводам, пела про пять минут… Фельетоны в центральной прессе не заставили себя долго ждать — молодую актрису обвиняли в барышничестве. Ей бесконечно предлагали сыграть «Леночку Крылову» и крайне редко — что-то иное, тоже не добавившее премиальных очков.
Жить одна не умела
Спустя десятилетия Гурченко признается: в 1957-м, во время Международного фестиваля молодёжи и студентов в Москве её пытались завербовать в КГБ… Правда ли, нет, но именно в своём отказе актриса видела причину неудач того периода. Говорила: «Я была практически уничтожена, выброшена на обочину». Однако простоев не знала — в иной год по несколько фильмов с её участием выходило. Другой вопрос — не было ничего такого же яркого, как «Карнавальная ночь». Ну, так подобного успеха и всеобщего обожания Гурченко вообще больше не испытала. Никогда. Даром что в 1970-1980-е наверстала упущенное и по главным ролям, и по работе с лучшими режиссёрами, чьи картины становились классикой.
Это была уже другая женщина — взрослая, опытная, мудрая, почти всегда с заковыристой судьбой. Такие героини у Гурченко хорошо получались: Раиса Захаровна в комедии «Любовь и голуби», Нина Николаевна в драме «Двадцать дней без войны», Тамара Васильевна в «Пяти вечерах», Вера Николаевна в «Вокзале для двоих», любимая женщина механика Гаврилова… В них многое было от самой актрисы, она и не скрывала этого.
Жить одна Людмила не умела. Но и с мужьями не выходило «долго и счастливо». Пять официальных браков, один гражданский. Она считала: надо только так — не обманывая, не притворяясь. Ей всегда нужно было крепкое плечо, мужской ум. Но, может, даже важнее — поклонение и обожание. Она хотела нравиться, быть желанной. А сама, похоже, не очень умела любить. Смысл жизни видела в работе. Однако и с теми, с кем сотрудничала, могла легко поругаться, разорвать отношения. Неважно, маститый режиссёр это или хорошая портниха, работавшая со звездой «из любви к искусству». Даже с родным Харьковом актриса умудрилась «рассориться» на долгие годы. Сложно складывались отношения с матерью, которую Гурченко перевезла в Москву. Практически не было общения с дочерью Машей. «Мать я, честно говоря, никакая», — признавалась актриса. Добавляя: «Или профессия, или дети». Потом судилась с наследницей из-за квартиры, обвиняла её в смерти 16-летнего внука… Говорят, по-настоящему она любила только отца. Это ведь он, музыкант с крестьянскими корнями, так и не научившийся грамотно говорить, разглядел в своей «клюкувке» талант: «Актрисую будить, точно. Усе песни на лету берёть, як зверь. Ну, вокурат актриса!»
Фотограф и стилист Аслан Ахмадов, с которым Гурченко подружилась на закате жизни, рассказывал мне, что не проходило дня, даже часа, чтобы актриса не вспоминала отца. «Похоже, это был единственный человек во Вселенной, кто её по-настоящему понимал. Воплощение мужественности. Самый главный мужчина… Нет! Самый главный человек в жизни! Она его боготворила. Иногда казалось — жила только ради него».
Может быть, именно в последние годы Людмила Марковна вспоминала отца чаще — в кино работы было мало, достойных ролей — ещё меньше. А ей хотелось, чтобы и на другом свете отцу не было стыдно за свою дочь. Чтобы, не дай бог, не повторилась ситуация с фельетонами, когда Марк Гаврилович готов был сквозь землю провалиться от стыда перед земляками, чуть не рыдал в телефонную трубку: «Дочурочка, моя дорогенькая, якой позор, на увесь Харькув! Тебя у газете прописали. Мы с Лёлюю не выживем…»
Она старалась больше не подводить. Хотя в жизни случалось всякое. Зять обвинял Гурченко в жадности. Портниха с трудом выносила характер звезды и спасала от суицида. Бывшая подруга-актриса открыто заявляла: «С Гурченко мало дружить — ей надо служить».
Танго в трамвае
Она требовала внимания. Ревновала даже подруг. Мужей же после развода называла предателями и не здоровалась. «Гурченко относится к тем людям, которые опасаются новых знакомств, — заметил в своё время эстонский телеведущий Урмас Отт. — Очевидно, замкнутость — тот щит, за который она прячется… Думаю, Никите Михалкову или Эльдару Рязанову не составило бы большого труда уговорить её протанцевать с ними танго в переполненном трамвае. Но таких людей не так уж много. Чаще другие с радостью выполняют всё, что взбредёт ей в голову. И тут она чувствует себя вполне уверенно — для неё это не что иное, как справедливость». Актриса предлагала своё видение режиссёрам, сценаристам, операторам. Но с трудом переживала ситуации, когда её «забывали». Не могла предположить, что кто-то может её не любить. Вернее, предполагать предполагала, но выносила с трудом. Когда зрители спрашивали: «Почему вы не снимаетесь у Рязанова?» — отвечала: «Я ему не нравлюсь».
А вот какую историю рассказал «АиФ» фотохудожник Валерий Плотников:
— В 1993 г. Ирочка Купченко попросила меня сделать портрет Гурченко — вроде та обмолвилась: хорошо бы, чтобы меня Плотников сфотографировал… Но я ведь и снимаю неслучайно, и не снимаю — так же. Был уверен: Гурченко не мой персонаж. При всём уважении к таланту, считал, что ей недоставало вкуса.
Тем не менее Валерий позвонил Гурченко, сразу решив, что лучше снимать у неё дома — всё-таки большая квартира в Трёхпрудном. Надеялся, интерьеры помогут. Но и тут не повезло. Хотя актриса была гостеприимна. «Я пытался преодолеть себя, сделал несколько кадров. И понял: не случилось». Вскоре Плотникова попросили снять нескольких «трудных» актрис, в том числе Гурченко. Кто-то ей проговорился — явно с желанием обрадовать: «Людмила Марковна, а вы знаете, что вас Плотников будет снимать?!»
— Голосом Снежной королевы Люда парировала: «Нет, он меня не будет снимать — он меня не любит». Мне передали. И так царапнуло моё сердце её признание! Я-то надеялся, что она не заметила… Даже стыдно стало. Думал: надо было поднапрячься. Но как?! Снимать без души я не умею.
Она любила изобретать «из ничего» концертные наряды и украшать дом. Обожала урановое стекло и своих псов, писала книги и музыку, пела… И страшно переживала о внешности. «Моё лицо — моя зарплата», — говорила она. Начав сразу после 40 себя улучшать, уже не могла остановиться. Актёрский страх был сильнее женского: «Для меня работа — это всё». Отчасти поэтому во второй половине жизни рядом с ней были люди значительно моложе. Помогавшие и ей оставаться молодой. Хотя бы в душе.
«Хочешь выжить — умей терпеть». 10 цитат Людмилы Гурченко | Фотогалерея
«Хочешь выжить — умей терпеть». 10 цитат Людмилы Гурченко | Фотогалерея
Источник